В интервью независимым журналистам из проекта «Продолжение следует» Александр Роднянский подтвердил, что он приобрел права (опцион) на постановку у Михаила Зыгаря и ведет переговоры с известным голливудским сценаристом. Каким не уточняется.

EPSCAPE приводит основные цитаты, сказанные режиссером, касаемо сериала.

«Мне кажется, что это будет международный сериал, с высокой вероятностью, на английском языке. По модели он будет похож на «Чернобыль» Крэйга Мэйзина и Йохана Ренка, и в этом случае роль президента Путина может играть большой международный актер».

Почему решили снять такой сериал:

«Российский кинематограф был всегда болен своей неспособностью проговаривать время. Быть аутентичным по отношению к стране, в которой он родился и существует и перед которой он ответственен. И конечно, по отношению к будущему этой страны — иными словами, говорить о том, что последние 22 года страна живет в том, что мы называем «путинским режимом», не удавалось никому».

О чем будет сериал:

«Огромным фокусом нашего внимания будет, чтобы это не получился фильм о Путине. Он не должен быть главным героем. Вообще, «Путин», скорее — это имя нарицательное. Это то, что точнее называть «путизмом». То есть это время, зараженное категорическим цинизмом, отсутствием веры в идеалы, принципы и ценности. […] Поэтому Путин — это один из персонажей. Эта история о том, что случилось с церковной страной, которая могла превратиться в одну из самых развитых и ведущих в мире. В которой родилось новое поколение молодых, талантливых и сильных (с огромными перспективами) людей с хорошим образованием. Людей, очень лояльных своей стране, способных — в прошлом, к сожалению, времени — изменить ее к лучшему, сделать ее конкурентноспособной во всех смыслах, заставить работать науку, культуру, промышленность совершенно иначе. Все это было. В это верили очень многие еще 20-25 лет назад. И что случилось со страной, во что она превратилась сегодня — в международного изгоя. Страна не будет конкурентноспособной никогда. «Никогда» — по крайней мере, пока существует этот режим.

Вот об этой трансформации. Об очередном упущенном историческом шансе […], когда Россия снова чуть ли не в последнюю минуту сделала выбор в сторону консервативного мрачного, абсолютно бесперспективного будущего. […] Об этом времени упущенных надежд стоить говорить. Когда мы делаем кино, мы делаем с надеждой, что время не окончательно изменилось, что есть шанс, что возможно все-таки произойдет какое-то неожиданное чудесное событие — в кинодраматургии оно называется «поворотной точкой». В надежде на эту поворотную точку и делаются такие драматические вещи как этот сериал.»