Моника Беллуччи для самого первого номера Wall Street Italia Style

Первый номер нового глянца от Wall Street Italia сопровождался довольно обычным интервью (с необычным написанием вопросов), но достаточно интересным для первого (ну почти) знакомства с легендой кинематографа.

Она обладает неоспоримым шармом, источником красоты, харизмы и чувственности. В холодный январский день мы встречаемся с Моникой Беллуччи в элегантном баре «Жозефина» отеля Lutetia, исторического роскошного парижского отеля на Левом берегу. В течение многих лет этот отель часто посещали художники, аристократы и интеллектуалы, такие как Пабло Пикассо, Джеймс Джойс и Жозефина Бейкер, а сегодня это одно из любимых мест великой итальянской актрисы, которая уже давно стала француженкой.

Ее неоспоримый шарм основан не только на красоте, но и харизме, чувствительности и осознанности. Как он развивался со временем?

Я думаю, что в жизни нам даны способности — у каждого они свои — и мы обязаны их развивать. Я всегда стараюсь уделять время своим увлечениям: кино, опере, театру, чтобы моя артистическая сторона развивалась и эволюционировала не только через мою работу. Искусство всегда было для меня чем-то очень важным. Моя семья не была частью артистического мира — у отца была транспортная компания, мать была домохозяйкой — среди нас не было актеров или режиссеров. Тем не менее, с самого раннего возраста у меня всегда была любовь ко всему, что связано с изображением: я обожал комиксы, книги великих фотографов и фильмы.

Она начала работать моделью в 16 лет, затем пришли кино и карьера, полная наград. Всегда ли она считала себя красивой?

На красоту мне указывали другие. В тринадцать с половиной лет, когда я вернулась в школу после летних каникул, я поняла, что я не такая, как годом раньше, что-то изменилось... Я была довольно застенчивой от природы, и это заставляло других подходить ко мне, а не наоборот. В шестнадцать лет я уже работала, но школу не бросила. В университете я начала профессионально работать как модель, а в 1990 году дебютировала как актриса с Дино Ризи. Я никогда бы не подумала, какой путь уготован мне жизнью.

Как она тогда адаптировалась к новой жизни?

Когда мне было семнадцать, пока мои одноклассники учились в классической средней школе в Кастелло-ди-Пьеве, я жила в Милане и Париже. Я погружалась в другой мир, а затем возвращалась в свою провинциальную реальность. Эта двойная жизнь давала мне возможность расти и адаптироваться к этому новому миру, пока я не набралась смелости взлететь на собственных крыльях. Именно такую жизнь я и продолжаю вести: я всегда была одной ногой в мире кино и моды, а другой — в реальности. Я всегда искала что-то, что удерживало бы меня как якорь — как говорят французы — держало бы как якорь в настоящем.

За свою карьеру вы сыграли множество ролей, причем самых разных: от чувственной Малены до Клеопатры, от Марии Магдалины до Персефоны, от Аниты Экберг до Алтеи, любовницы инспектора Гинко в фильме «Дьяволик — Гинко в атаке»! Есть ли персонаж, который вы считаете наиболее своим?

Говорят, что актеры — это люди, в которых вселяются души других людей. Мне нравится эта идея, и я предпочитаю сам выбирать, какая душа в меня вселится. Я всегда смотрю вперед, на новые роли, на новых персонажей, я никогда не оглядываюсь назад и не пересматриваю снятый мною фильм.

Как насчет роли, которую она хотела бы сыграть?

Актриса с годами меняется физически, и это дает ей возможность играть разные роли. С определенной точки зрения, становиться взрослой женщиной интересно, потому что ты играешь не так как раньше. Мне нравится сюрпризы, как, например, когда мне предложили роль в выходящей в апреле американской комедии «Mafia Mamma» с Тони Колетт и режиссеркой Кэтрин Хардвик. Иногда поступают и совсем неожиданные предложения, как, например, сыграть Марию Каллас в театре в рамках международного турне, которое завершилось 27 января в Нью-Йорке. Каллас родилась в Нью-Йорке в 1923 году, и завершение гастролей в этом городе было подобно замыканию круга, важным совпадением на символическом уровне.

В книге «Мария Каллас: письма и воспоминания» Том Вольф интерпретирует ее божественное начало через самые интимные письма. Беллуччи и Каллас: две средиземноморские души, две дивы из разных эпох. Что общего у этих женщин?

Самый красивый комплимент я получила в Греции. Одна дама подошла ко мне и сказала: у вас нет голоса Марии Каллас, но у вас есть ее душа. У Каллас был истинный, чистый способ любить, который стоил ей жизни. Меня очень тронула ее двойственность: на сцене она была неприкасаемой, отстраненной женщиной, но в жизни она была послушной, с простым сердцем. Люди всегда очень любили ее и продолжают любить не только из-за ее музыки, но и потому, что у нее была особая аура.

Какая Ваша любимая опера в исполнении Марии Каллас?

«Кармен» Бизе. Она всегда помогала мне на сцене. Когда Каллас поет Кармен — особенно арию L'amour est un oiseau rebelle — она уже не просто великая певица, она еще и влюбленная женщина, чрезвычайно женственная. Даже сегодня я испытываю небольшой страх перед выходом на сцену. Эта ария всегда придавала мне сил.

В 51 год она соблазнила легендарного Джеймса Бонда в фильме «Спектр», в роли вдовы Лючии Скиарра. Какова была реакция, когда ей предложили эту роль?

Я рассмеялась. Я знала, что в этой роли есть что-то необычное: сегодня у женщин есть более молодые любовники, но в кино редко можно увидеть женщину с мужчиной моложе себя. Работать с Дэниелом Крейгом было очень легко — он прекрасный актер и всегда знает, как расположить к себе. Я считаю, что в моем возрасте мне очень повезло, что я все еще могу заниматься тем, что мне нравится. Однако признаюсь, что мне хотелось бы иметь больше времени для себя. Ковид заставил нас понять, что самое главное в жизни — это семья, друзья, человеческие отношения — и уделять им время чрезвычайно важно. Когда живешь на полной скорости, то забываешь об этом. Я прожила так много лет, что теперь хотелось бы немного сбавить темп.

Ее старшая дочь, Дева Кассель, пошла по ее стопам. Как она поддерживает ее начинания?

Я посоветовала ей не торопиться, взять достаточно времени, чтобы правильно оценить проекты, которые ей предлагают. Научиться говорить «да» и «нет». У нее уже сформировались свои чувства — она знает, чего хочет.

В течение многих лет она была удочерена Францией, но никогда не отказывалась от своего итальянского паспорта. Скучает ли она иногда по своей Умбрии?

Я скучаю по всей Италии, по Умбрии, Риму... Наша страна обладает уникальным теплом, но жизнь и работа заставили меня жить за границей. У меня всегда были проекты, которые уводили меня далеко.

На вашей кухне в Париже, помимо пасты и Nutella, висит большая фотография Софи Лорен. Насколько сильно вас вдохновляют такие великие итальянские актрисы, как Лорен, Анна Маньяни и Джина Лоллобриджида?

Когда я училась, я смотрела по три фильма в день: эти женщины заставляли меня мечтать об их сильной, чувственной, материнской и опасной женственности одновременно. Желание заниматься этой работой возникло благодаря множеству персонажей, которых я видела в исполнении этих великих актрис: Софи Лорен, Анны Маньяни, Джульетты Мазины, Леа Массари, Моники Витти.

Недавно вы снова обрели любовь. Какое значение для вас имеет это слово?

Возможно, переживая любовь в зрелом возрасте, человек становится более щедрым, с ещё более сильным желанием понять другого, защитить его или её

Во Франции ее считают послом нашей страны и описывают как «гипнотическую» и «божественную». Если бы Моника Беллуччи описывала себя, какие слова она бы использовала?

Я думаю, что очень трудно описать себя. Я бы сказала, что я типичный итальянский продукт, как и сыр пармезан....

В заключение: какую самую важную роль вы сыграли в своей жизни?

В жизни это роль матери, но это роль, которой никогда не перестаешь учиться, потому что это и есть сама жизнь.